"Тысяча поцелуев тебе, любовь моя! Такими словами венчают все влюбленные письма своим возлюбленным: "Тысяча поцелуев тебе, любовь моя.." Так начинаю и я своё письмо тебе: Как жажду я, любовь моя, поцеловать тебя тысячу раз..."Это - строки письма, написанного в начале XX века, примерная дата 1911 -1915 годы. Письмо, которое можно было бы озаглавить "Элеф нешикот" ("Тысяча поцелуев"), обнаружила Мирит Шем-Ур, писательница и автор многих песенных текстов. В начале 80-х годов писательница обращалась к архивам, работая над своим историческим романом "Тамар Хинди" (его называют израильской версией "Унесенных ветром"), где его и обнаружила.Автор письма о тысяче поцелуев - Авшалом Файнберг (1889 — 1917).С жизнью этого молодого человека, его творчеством, историей семьи, а также историей его времени можно познакомиться в доме, где он жил, и который стал музеем. Здесь же можно узнать некоторые подробности жизни семей "первопроходцев", заложивших фундамент в строительство Эрец-Исраэль и государства Израиль. Об этом рассказывают экспонаты музея, проводят экскурсии с гидом.Вкратце перескажу некоторые вехи истории.Музей "Бейт Авшалом Файнберг" был открыт в 2010 году в городе Хадера - в доме, построенном в 1896 году на улице Гиборим (Героев), первой в Хадере улице.
Семья Файнберг была в числе первых поселенцев Хадеры, а их дом являлся центром общественной жизни Эрец-Исраэль в конце XIX – начале XX веков. В семье было трое детей: сын Авшалом и две дочери, Циля и Шошана.
В этом доме Авшалом Файнберг сочинял стихи, писал прозу. Позже он, выпускник Парижского университета, стал помощником агронома Аарона Ааронсона.В годы Первой мировой войны в Эрец Исраэль была создана разветвленная агентурная сеть НИЛИ, еврейская шпионская сеть в Палестине, действовавшая в пользу Великобритании против Османской империи. Османская империя, владевшая тогда Страной Израиля, была союзницей Германии, а достижение независимости Эрец-Исраэль было возможно только в случае победы стран Антанты.В этом доме Авшалом Файнберг приобщился к идее организации "НИЛИ" и стал одним из ее организаторов.
Для борьбы с саранчой Авшалому Файнбергу было разрешено свободное перемещение по стране, благодаря которому он начал собирать стратегическую информацию о военных базах турок и размещении войск.
При попытке попасть в Египет Авшалом Файнберг был убит бедуинами.
О месте его захоронения ничего не было известно, но молва о некоей "еврейской могиле, на которой растет финиковая пальма", дошла до друзей Файнберга. Однако попытки найти эту могилу не увенчались успехом. Лишь после шестидневной войны, благодаря офицеру Шломо бен Элькана, который поставил перед собой цель перевезти останки Файнберга на родину, близ Рафиаха были обнаружены и свидетели убийства, и пальма, и человеческие останки. Идентификация подтвердила: они принадлежат Авшалому Файнбергу. А на месте его убийства из финиковых косточек выросла пальма.
Финики в дорогу, которая стала последней для 28-летнего Авшалома, дала ему Сара Ааронсон, которую он любил, и которой посвятил "тысячу поцелуев"...Несколько слов о возлюбленной Авшалома.Сара Ааронсон — сестра всемирно известного ученого-естествоиспытателя Аарона Ааронсона, открывшего миру дикий сорт пшеницы «мать злаков» и руководившего НИЛИ из Египта, — координировала работу подпольной организации после гибели Файнберга.
Именно Сара Ааронсон передала англичанам сообщение о происходившей в Турции в 1915 году резне армян, свидетелем которой по воле случая она оказалась.
Провал НИЛИ произошел из-за нелепой случайности, Сара попала в руки к туркам. Даже после жестоких пыток она никого не выдала. Сара пыталась застрелиться, но неудачно. Вскоре от полученного ранения она умерла. Тысяча поцелуев тебе, звездочка моя!Возвратимся к письму (перевод - Лизы Давидович). Я бы назвала эти строки белыми стихами - столь они поэтичны."Тысяча поцелуев тебе, любовь моя!
Такими словами венчают все влюбленные письма своим возлюбленным: "Тысяча поцелуев тебе, любовь моя.." Так начинаю и я своё письмо тебе: Как жажду я, любовь моя, поцеловать тебя тысячу раз...
Вначале я бы долго целовал тебя в твой светлый лоб, и поцелуй был бы подобен узелку на челе твоем. И от этого поцелуя разошлось бы множество других, опоясывающих твой безупречный лоб. И венцом всему стал бы поцелуй кудрей твоих смуглых, и был бы подобен он жемчужному ожерелью, которым украшают себя прелестницы. А после я прошептал бы тебе в нежные бутоны ушей твоих две тайны – сладкие в своей быстротечности. Тайны, которые будоражат кровь до глубины сердца
И скользил бы я губами по ресницам и векам твоим. А после, прикасался бы к глазам твоим поцелуями круглыми, спешными, звонкими, как-будто торопился бы испить стакан вина в летний полдень...
А сейчас... Погрузиться в ямочки щечек твоих, и зарываться в них, и зарываться, в ямочку нежную подбородка твоего... А потом вобрать ртом губы розовые твои и вдыхать поцелуем до обессиления, до того, как не останется в переполненной груди и места для кроткого вздоха.
И твою снежную шею, величественную и нежную, подобную шее лебединой в миг, когда это дитя воды движется неторопливо и мягко, покрою я ожерельями поцелуев. И опущусь до нежного изгиба на самом краешке шеи, там, в том месте, где как-будто злой умысел бессердечного платья скрывает всё.. И обрушу град поцелуев на сияющую кожу твоих локотков, твоих плеч...
А потом примкну головой к груди твоей и найду ту точку, где бьется твое сердце. Прикоснусь к ней губами и сквозь платье, сквозь плоть твою, сквозь жилы со всей силой вдохну, притяну к себе и ускорю биение его, танец его, его неистовство.... Тук-тук-тук-тук....
И на пряжку пояса твоего – поцелуй, и украдкой на нежные колени твои – поцелуи. Расцелую каждую частичку твоих белых маленьких пальчиков, на которых губам моим жадным места нет. Чередой поцелуев покрою руки твои и тайком, сквозь преграду рукавов расцелую запястья твои душистые, которые одно мученье любовное.
И поцелуй каждому движению твоему потрясающему, твоей оживляющей радости, и поцелуи, блуждающие без цели и без страсти горящей, подобные цветам, устилающим путь невесты
И, вот, любимая, это девятьсот девяносто девять поцелуев. А остался один поцелуй. Будь, что будет, но отдам и этот поцелуй последний. Хотел бы найти этот источник и припасть к нему, прильнуть губами, не отрываясь от этого источника света, и пить, пить до насыщения – и это и был бы тысячный поцелуй. Но небеса против моих грешных глаз. Свет – не соратник моим губам – нечистым, приземленным, пресытившимся. И потому навечно будет раздирать поцелуй этот губы мои и до смерти грузом лежать на груди страждущей.
Видишь, любимая, не найти тысячи поцелуев, лишь девятьсот девяносто девять , красавица моя. И, всё-таки... Тысяча поцелуев тебе, звездочка моя!Такие строки не могли не стать песней, хотя разница в написании письма и создания песни - несколько десятилетий. Музыку к этой песне в 1982 году написал муж писательницы Мирит Шем-Ур — знаменитый композитор Цвика Пик, автор ряда израильских шлягеров, в том числе песни «Дива», победившей на конкурсе песни Евровидение 1998 года. Цвика Пик стал еще более известным после того, как его дочь вышла замуж за кинорежиссера Квентина Тарантино. Переложенный на стихи текст письма — Мирит Шем Ор. Песню исполняли и исполняют многие певцы, в том числе и автор музыки. В предлагаемом клипе поет Йорам Гаон.На снимке: Авшалом Файнберг и Сара АаронсонОтмечу, что есть ряд версий, кому именно было адресовано письмо. Но большинство исследователей сходятся во мнении: Саре Ааронсон. Тем более, что ей же посвящена "Баллада о Саре".
Не сумела найти имя автора русского текста - он написан вполне профессионально, хотя отличается от подстрочника.
"Тысяча поцелуев"
Я венок поцелуев на твой лоб возложу,
Пусть горят они, как жемчуга.
Поцелуй к поцелую, я в колье превращу,
Пусть сияет твоя красота.
Поцелуями облик я твой освящу,
Пусть в кудрях твоих бродит мечта.
И кричать о тебе на весь мир я хочу:
Ты как ангел, как с неба звезда.
Припев: (2 р)
Я тебя люблю и тебе дарю
Всю свою любовь,
все свои мечты,
Звездные дожди, светлую зарю,
Моя фея, мой ангел весны.
Твои волосы, - бархат и шелка река.
В поцелуях, как в каплях из роз,
Я целую тебя, твои лоб и глаза,
Твою шею, по тысячу раз.
Ты как лебедь горда, и бела как снега.
Нет сравненья любимой сейчас.
Ведь твоя красота навсегда, навсегда
В моем сердце горящий алмаз.
Припев: (2 р)
Даже небо ревнует, запрещает смотреть,
Но укроюсь я сном, как плащом.
О тебе и любви даже в песне не спеть,-
Пью ее я глоток за глотком.
И любовь наша будет как пламя гореть,
Всем влюбленным служа маяком,
Освещая им путь, и надежду дарить,
Защищая всех белым крылом.
"Тысяча поцелуев тебе, любовь моя! Такими словами венчают все влюбленные письма своим возлюбленным: "Тысяча поцелуев тебе, любовь моя.." Так начинаю и я своё письмо тебе: Как жажду я, любовь моя, поцеловать тебя тысячу раз..."
Это - строки письма, написанного в начале XX века, примерная дата 1911 -1915 годы. Письмо, которое можно было бы озаглавить "Элеф нешикот" ("Тысяча поцелуев"), обнаружила Мирит Шем-Ур, писательница и автор многих песенных текстов. В начале 80-х годов писательница обращалась к архивам, работая над своим историческим романом "Тамар Хинди" (его называют израильской версией "Унесенных ветром"), где его и обнаружила.
Автор письма о тысяче поцелуев - Авшалом Файнберг (1889 — 1917).
С жизнью этого молодого человека, его творчеством, историей семьи, а также историей его времени можно познакомиться в доме, где он жил, и который стал музеем. Здесь же можно узнать некоторые подробности жизни семей "первопроходцев", заложивших фундамент в строительство Эрец-Исраэль и государства Израиль. Об этом рассказывают экспонаты музея, проводят экскурсии с гидом.
Вкратце перескажу некоторые вехи истории.
Музей "Бейт Авшалом Файнберг" был открыт в 2010 году в городе Хадера - в доме, построенном в 1896 году на улице Гиборим (Героев), первой в Хадере улице.
Семья Файнберг была в числе первых поселенцев Хадеры, а их дом являлся центром общественной жизни Эрец-Исраэль в конце XIX – начале XX веков. В семье было трое детей: сын Авшалом и две дочери, Циля и Шошана.
В этом доме Авшалом Файнберг сочинял стихи, писал прозу. Позже он, выпускник Парижского университета, стал помощником агронома Аарона Ааронсона.
В годы Первой мировой войны в Эрец Исраэль была создана разветвленная агентурная сеть НИЛИ, еврейская шпионская сеть в Палестине, действовавшая в пользу Великобритании против Османской империи. Османская империя, владевшая тогда Страной Израиля, была союзницей Германии, а достижение независимости Эрец-Исраэль было возможно только в случае победы стран Антанты.
В этом доме Авшалом Файнберг приобщился к идее организации "НИЛИ" и стал одним из ее организаторов.
Для борьбы с саранчой Авшалому Файнбергу было разрешено свободное перемещение по стране, благодаря которому он начал собирать стратегическую информацию о военных базах турок и размещении войск.
При попытке попасть в Египет Авшалом Файнберг был убит бедуинами.
О месте его захоронения ничего не было известно, но молва о некоей "еврейской могиле, на которой растет финиковая пальма", дошла до друзей Файнберга. Однако попытки найти эту могилу не увенчались успехом. Лишь после шестидневной войны, благодаря офицеру Шломо бен Элькана, который поставил перед собой цель перевезти останки Файнберга на родину, близ Рафиаха были обнаружены и свидетели убийства, и пальма, и человеческие останки. Идентификация подтвердила: они принадлежат Авшалому Файнбергу. А на месте его убийства из финиковых косточек выросла пальма.
Финики в дорогу, которая стала последней для 28-летнего Авшалома, дала ему Сара Ааронсон, которую он любил, и которой посвятил "тысячу поцелуев"...
Несколько слов о возлюбленной Авшалома.
Сара Ааронсон — сестра всемирно известного ученого-естествоиспытателя Аарона Ааронсона, открывшего миру дикий сорт пшеницы «мать злаков» и руководившего НИЛИ из Египта, — координировала работу подпольной организации после гибели Файнберга.
Именно Сара Ааронсон передала англичанам сообщение о происходившей в Турции в 1915 году резне армян, свидетелем которой по воле случая она оказалась.
Провал НИЛИ произошел из-за нелепой случайности, Сара попала в руки к туркам. Даже после жестоких пыток она никого не выдала. Сара пыталась застрелиться, но неудачно. Вскоре от полученного ранения она умерла.
Тысяча поцелуев тебе, звездочка моя!
Возвратимся к письму (перевод - Лизы Давидович). Я бы назвала эти строки белыми стихами - столь они поэтичны.
"Тысяча поцелуев тебе, любовь моя!
Такими словами венчают все влюбленные письма своим возлюбленным: "Тысяча поцелуев тебе, любовь моя.." Так начинаю и я своё письмо тебе: Как жажду я, любовь моя, поцеловать тебя тысячу раз...
Вначале я бы долго целовал тебя в твой светлый лоб, и поцелуй был бы подобен узелку на челе твоем. И от этого поцелуя разошлось бы множество других, опоясывающих твой безупречный лоб. И венцом всему стал бы поцелуй кудрей твоих смуглых, и был бы подобен он жемчужному ожерелью, которым украшают себя прелестницы. А после я прошептал бы тебе в нежные бутоны ушей твоих две тайны – сладкие в своей быстротечности. Тайны, которые будоражат кровь до глубины сердца
И скользил бы я губами по ресницам и векам твоим. А после, прикасался бы к глазам твоим поцелуями круглыми, спешными, звонкими, как-будто торопился бы испить стакан вина в летний полдень...
А сейчас... Погрузиться в ямочки щечек твоих, и зарываться в них, и зарываться, в ямочку нежную подбородка твоего... А потом вобрать ртом губы розовые твои и вдыхать поцелуем до обессиления, до того, как не останется в переполненной груди и места для кроткого вздоха.
И твою снежную шею, величественную и нежную, подобную шее лебединой в миг, когда это дитя воды движется неторопливо и мягко, покрою я ожерельями поцелуев. И опущусь до нежного изгиба на самом краешке шеи, там, в том месте, где как-будто злой умысел бессердечного платья скрывает всё.. И обрушу град поцелуев на сияющую кожу твоих локотков, твоих плеч...
А потом примкну головой к груди твоей и найду ту точку, где бьется твое сердце. Прикоснусь к ней губами и сквозь платье, сквозь плоть твою, сквозь жилы со всей силой вдохну, притяну к себе и ускорю биение его, танец его, его неистовство.... Тук-тук-тук-тук....
И на пряжку пояса твоего – поцелуй, и украдкой на нежные колени твои – поцелуи. Расцелую каждую частичку твоих белых маленьких пальчиков, на которых губам моим жадным места нет. Чередой поцелуев покрою руки твои и тайком, сквозь преграду рукавов расцелую запястья твои душистые, которые одно мученье любовное.
И поцелуй каждому движению твоему потрясающему, твоей оживляющей радости, и поцелуи, блуждающие без цели и без страсти горящей, подобные цветам, устилающим путь невесты
И, вот, любимая, это девятьсот девяносто девять поцелуев. А остался один поцелуй. Будь, что будет, но отдам и этот поцелуй последний. Хотел бы найти этот источник и припасть к нему, прильнуть губами, не отрываясь от этого источника света, и пить, пить до насыщения – и это и был бы тысячный поцелуй. Но небеса против моих грешных глаз. Свет – не соратник моим губам – нечистым, приземленным, пресытившимся. И потому навечно будет раздирать поцелуй этот губы мои и до смерти грузом лежать на груди страждущей.
Видишь, любимая, не найти тысячи поцелуев, лишь девятьсот девяносто девять , красавица моя. И, всё-таки... Тысяча поцелуев тебе, звездочка моя!
Такие строки не могли не стать песней, хотя разница в написании письма и создания песни - несколько десятилетий. Музыку к этой песне в 1982 году написал муж писательницы Мирит Шем-Ур — знаменитый композитор Цвика Пик, автор ряда израильских шлягеров, в том числе песни «Дива», победившей на конкурсе песни Евровидение 1998 года. Цвика Пик стал еще более известным после того, как его дочь вышла замуж за кинорежиссера Квентина Тарантино.
Переложенный на стихи текст письма — Мирит Шем Ор. Песню исполняли и исполняют многие певцы, в том числе и автор музыки. В предлагаемом клипе поет Йорам Гаон.
На снимке: Авшалом Файнберг и Сара Ааронсон
Отмечу, что есть ряд версий, кому именно было адресовано письмо. Но большинство исследователей сходятся во мнении: Саре Ааронсон. Тем более, что ей же посвящена "Баллада о Саре".
Комментариев нет:
Отправить комментарий