Человек - театр из Одессы

ОЛЕГ ШКОЛЬНИК: «ВО ВСЕХ ПЕРСОНАЖАХ ЖИВЕТ МОЕ СЕРДЦЕ»

В Израиле завершились гастроли Одесского академического Русского театра. Cпектакль «Божьи дела» – бенефис народного артиста Украины Олега Школьника: человек-театр, он исполняет все роли, и мужские и женские, поведав зрителю четыре истории любви под названиями «Лотерейный билет», «Раздвоение личности», «Лялечка», «Маргинал». Особую популярность Олег Школьник приобрел благодаря роли Семена Марковича из "Коммунальной квартиры" в телепрограмме "Джентльмен-шоу", которая 15 лет выходила в эфир Любой человек нуждается в ком-то, которому можно довериться, попросить совета. Можно доверить самое сокровенное другу, родителям, дневнику… А кто-то обращается к Богу, как это делают герои пьесы Семёна Злотникова (он же - постановщик спектакля). О чем их просьбы и мольбы? О житейском: снять проклятие с мужа, заставить жену покаяться... И даже такая: пусть Бог не посылает дармовых денег... Нереально? Оказывается, внезапно свалившиеся выигрыши могут разрушить самую дружную семью. Разные герои - разные просьбы. От героя к герою и Школьник становится разным, и дело не в смене нескольких предметов одежды: другие жесты, иная мимика, иначе звучит голос. Перед нами разные люди! Что общего - несомненная откровенность, с которой Школьник обращается ко Всевышнему. Она становится залогом доверительного общения с залом. - Вы не обижаетесь, когда к вам обращаются, называя Семеном Марковичием? - Был период, когда меня иначе не называли. В последнее время меня все чаще называют «папа Мишки Япончика». - Справедливо: незабываем Мейер Винницкий, отец Япончика, в фильме «Жизнь и приключения Мишки Япончика». Эта и другие ваши роли – Семена Марковича из "Коммунальной квартиры", Марка Соломоновича («Игра мимо нот»), – почему вам доверили обнажить эти еврейские характеры? - Во-первых, мне это интересно. Во-вторых, я рад этому обстоятельству. Нужен был еврей на экране – его играл кто угодно, только не еврей. А так – есть попадание и в материал, и в менталитет. Если ты играешь представителя какой-либо национальности, особенно – еврея, можно сыграть достойно роль, но надо еще уметь думать по-еврейски – тогда роль приобретает другие объем и окраску. - В каких случаях приходится задумываться о своей национальности? - Я себя только евреем ощущаю, и никак иначе. Поэтому эти мысли меня не оставляют никогда, но это не означает, что я – националист. Бывало трудно, и не раз. Но я во всех анкетах писал очень крупными печатными буквами «еврей», чтобы ни у кого не возникало сомнений. - Чем вас привлекла пьеса Злотникова «Божьи дела»? - Я – поклонник творчества Семена Исааковича еще до знакомства с ним. Знакомство с ним – пять лет назад – стало вехой в моей жизни. А когда он мне предложил пьесу, и я прочитал материал, понял, что это – программная работа моей жизни. - Стали ли нынешние гастроли в Израиле необычными для вас? - За годы своей долголетней творческой деятельности я гастролировал во многих странах, и бывало это при разных обстоятельствах. Но гастроли в эту страну для меня всегда чрезвычайно дороги. И потому, что это – земля моих предков, и потому, что я влюблен в эту страну. А еще потому, что я влюблен в данный период творчества. И это – атмосфера счастья, которая, к сожалению, подошла к концу, но которая останется в моей биографии и которую уже никто не изменит. Какие наступят времена? – поживем – увидим! - «Времена не выбирают», но в них что-то можно изменить. Что бы вы изменили в дне сегодняшнем? - Пьеса Злотникова называется «Разговоры с Богом», а спектакль, в котором я играю – «Божьи дела». Исходя из этого, я могу сказать: наступает такой момент в жизни, когда Ему надо говорить «спасибо». - В спектакле Олег Школьник обращается к Богу в образах разных героев. А от себя, что лично вы просите у Всевышнего? - В каждом из этих четырех персонажей живет мое сердце. И, пока оно бьется, каждый спектакль – до и после, во время него – я думаю о Нем, откровенно разговариваю с Ним – от своего имени, от имени персонажей, и при этом говорю: «Это – наше личное». - На земле есть люди, с кем вы бываете откровенным? - Со всеми! Я терпеть не могу держать в душе «заначку», что-либо не договаривать. Знаете, есть такая украинская поговорка: «Что имею, то везу». Ситуации бывают разными, в них бывают и должны быть компромиссы, но при этом я всегда откровенен и искренен. Я могу врать и прикидываться только на сцене. - Кто поддерживает семейный очаг? - Мы. Это моя жена и я, но я всегда говорю «мы», ибо так оно и есть, ибо мы не разделимы. - Как зовут вашу вторую половину? - Первую! Ее зовут Танечка! - Недавно был «Татьянин день», вы поздравили свою Танечку? - А как же! И не только в этот день! Расскажу, как у нас это заведено. Я терпеть не могу обозначенные в календаре праздники. Самые лучшие праздники – спонтанно случившиеся. Поэтому воспринимаю 8 марта, как день рождения Клары Цеткин. Для меня, по отношению к моей жене, 8 марта – круглый год. Если любишь женщину, которая мать твоих детей и бабушка твоих внучек, о чем может быть разговор? С чего все начинается? – чтобы ей было хорошо, чтобы создать ей праздник, а для этого не надо повода. - В театре можно держать публику доверительностью общения, теплотой дыхания сидящих в зрительном зале. Как вам удается держать в кино? - Я – человек театральный, мне нравится играть камерные вещи в небольших залах, где есть возможность показать себя «крупным планом». Кино – другая технология, нежели театр, но здесь тоже есть крупный план. Может, это сближает, и поэтому у меня получается? Каждая съемка и каждое появление на экране – для меня это интимный процесс. А он требует тонких подходов, искренности, правды, так я это чувствую. - Вы – автор книги «Байки Школьника»… - Нет-нет, книги пока нет, мы ее собираем пока. - Я прочитала ряд баек из будущей книги в интернете – в каждой строке угадывается одессит… А пьесу для себя не собираетесь писать? - Для того, чтобы писать пьесу, надо быть высоким профессионалом, потому что драматургия, и не только с моей точки зрения, – самый сложный жанр литературы. Нет, это не моя профессия, хотя я «сделал» одну пьесу, и поставил ее в театре. Но это была компиляция, в которой я не написал и одной буквы, - «Пляски Чингис Хаима». - У Вас есть роль-мечта? - Мне интересны роли, которые наполнены тем, чем живу я, и о чем хочу говорить людям. - Актер – публичная профессия. Не утомляет публичность жизни? - Обидно было бы заниматься профессией, чтобы тебя не узнавали, не отмечали, не обращали на тебя внимания. И поэтому мне странно, если меня не узнают. Я отношусь по-доброму к публичности, если и люди ко мне относятся по-доброму. Ну а когда некоторые позволяют себе фривольности, то на это я закрываю глаза, и отношусь, как к издержкам профессии.