Чайник
30-летний Рафаэль Авив лепит из глины героев ТАНАХа, мифов, сказок. От его работ исходит тепло и доброта, и сложно даже представить, что их автор десять лет назад лишился зрения, слуха и возможности говорить.
С одной из работ Рафаэля я познакомилась случайно. Как-то на художественной выставке в Российском культурном центре (РКЦ) мое внимание привлекла миниатюрная скульптурная композиция «Сикстинская Мадонна». Как выяснилось позже, эта работа, пронизанная светлым свечением, весьма своеобразное подражание великому Рафаэлю, – постоянный экспонат в зале РКЦ. Когда я принялась фотографировать Мадонну, ко мне обратился художник Эмиль Вульфин: «Это композиция – подарок Центру от Рафаэля Авива, скульптора с очень непростой судьбой, а его работы достойны самого пристального внимания».
И вот я в доме семьи Авив, проживающей в Ришон ле-Ционе. В квартире много стеллажей, и все они наполнены керамическими и глиняными поделками Рафаэля, которого прежде звали Женя Чечиков. Стены украшены яркими живописными полотнами.
«Картины на стенах – это работы моего старшего сына, - поясняет Алла, их мама, показывая рисунки младшего сына. – Женя тоже много рисовал, он словно родился с карандашом в руках».
Детский рисунок Рафаэля
Детский рисунок Рафаэля
Семья Чечиковых жила в Минске, когда туда повеял отравленный воздух грозного опахала Чернобыля. Вскоре у двухлетнего Жени было обнаружено непонятное на тот момент заболевание. И только через три года врачи поставили диагноз: нейрофиброматоз. Его родители, Алла и Владимир, связывают появление неизлечимой болезни только с чернобыльской катастрофой: иначе откуда она, передающаяся по наследству, взялась у Жени, если никто и никогда из родственников не страдал ею?
Мальчик развивался нормально, был любознательным, увлекался природой, необычайно радовался наступлению весны – пробуждению природы и пению птиц, обожал домашних животных. А еще Женю волновали сказочные персонажи. Но навсегда запала в его душу «Сикстинская Мадонна» Рафаэля – над репродукцией картины мог засиживаться часами. В школе ему легко удавались все предметы, особенно он любил рисовать. Что рисовал Женя? Весну, птиц, животных – все, что видел вокруг себя.
Жене было 12 лет, когда его семья в 1996 году репатриировалась в Израиль, где он был взят под медицинский контроль. Чечиков – фамилия сложная для произношения коренными израильтянами и написания на иврите, и все члены семьи решили ее сменить. Выбор сделал Женя. Разумеется, он решил остановиться на «весенней» фамилии – Авив (с ивр. – «весна»).
Учеба в школе давалась Жене легко. Он по-прежнему оставался увлекающейся натурой: регулярно ходил в зоопарк, где рисовал зверей и птиц. Он с упоением смотрел передачи о мире животных: его восторгало, как звери защищают своих детенышей, как едва появившиеся на свет зверята сразу становятся на ноги. Он вбирал и впитывал окружающий мир, словно предчувствуя, что его надо запомнить навсегда. Вместе с тем он увлеченно занимался ТАНАХом, биологией. Сейчас он углубился в изучение истории и философии. В какой-то момент его увлекла скрипка. Педагог, к которому привели Женю, поначалу отказался давать ему уроки: 16 лет – это слишком поздно для занятий на скрипке. Но уже через несколько уроков педагог не мог не выразить своего изумления от успехов талантливого мальчика. Однако болезнь развивалась стремительнее, чем успехи: начались проблемы со слухом, и примерно через год уроки музыки пришлось оставить. А после 11-го класса пришлось оставить и школу.
После первой операции на слуховых нервах в 2004 году Женя лишился слуха. В 2009 году была еще одна операция, нацеленная на сохранение жизни. В промежутке между оперативными вмешательствами он лишился зрения. С тех пор Женя никогда не видел яркого солнца, зеленой травы, пестрых птиц и мудрых животных, страстно защищающих своих детенышей.
В реабилитационном центре, куда Женю направили в 2009 году, ему надо было выбрать, в рамках «Терапии занятости», какое-либо занятие, он решил заняться лепкой: «А глина у вас есть?» - уточнил юноша. Параллельно Жене предложили выбрать себе еще одно имя, которое должно помочь повлиять на его судьбу. «Рафаэль-Таль», – не задумываясь, выдал тогда Женя, свято поверив, что «росинка Рафаэля» («таль» - росинка, ивр.) сможет изменить его жизнь.
И это случилось, жизнь Рафаэля изменилась: он стал творить. Жизнь, потерявшая было смысл, наполнилась новым содержанием. Преодолев депрессию, презрев серьезные физические недуги, Рафаэль смог найти в себе силы выражать свое отношение к миру: накопленные чувства и ощущения постепенно стали воплощаться в лепке.
Вскоре юноша начинает посещать кружок керамики, открытый при Клубе для слабовидящих и слепых. Здесь он научился обжигать глину и покрывать ее глазурью, здесь и по сей день он обрабатывает свои работы, доводя их до логического завершения.
Первые свои работы Рафаэль лепил целенаправленно для детской больницы. Он мечтал, чтобы они скрашивали время больных детей. Но его животных, зверей и свистульки не приняли: оказалось, что в наших больницах ориентируются на американскую систему, которая отвергает любые картины и творческие работы, так как они отвлекают от процесса лечения. Однако по сей день Рафаэль не отказался от своего страстного желания быть полезным больным детям, он надеется, что найдется больница, которая захочет принимать его дары.
Очередные работы Рафаэль стал лепить для племянниц: это были чайники, чашки, вазы для фруктов, подсвечники. Он и не догадывался, что его поделки могут иметь какую-либо художественную ценность. Однако уже на начальном этапе творчества они были достаточно высоко оценены специалистами по керамике и просто любителями.
Чего не хватало Рафаэлю – это общения с внешним миром. И тогда для него страницу в Живом журнале открыли старшие брат и сестра. Поначалу именно они фотографировали работы, помещая их в социальные сети, снабжали работы стихотворными строками, которые сочинял Рафаэль, отвечали на комментарии. Но читал отзывы Рафаэль самостоятельно – он освоил на специальной приставке к компьютеру шрифт Брайля. Этот «выход в мир» Рафаэля очень радовал: ему приятно было осознавать, что его творчество ценят. Вскоре у старших брата и сестры появились свои семьи, они переехали в разные квартиры. Жизнь в Живом Журнале приостановилась.
Тем временем Рафаэль изучил клавиатуру, и уже самостоятельно стал отвечать всем, кто задавал вопросы, интересуясь его творчеством. Про хороших машинисток говорят: «Печатает вслепую». И все же, хоть иногда, специалистам приходится взглянуть на расположение букв. Рафаэль, в силу сложившихся обстоятельств, тоже печатает вслепую, без подглядываний, причем на весьма грамотном русском языке.
С ивритом у него также нет проблем. Более того: он перевел на иврит «Айболита», свою любимую стихотворную сказку. Сегодня у Рафаэля есть своя страница в Фэйсбуке, которую он ведет самостоятельно, на его электронную почту присылают ссылки на интересные статьи о творчестве, о художниках, - Рафаэль непременно читает их. Наиболее частыми авторами электронных посланий являются бывшая одноклассница Рафаэля, а также девушка, которая научила его «языку» глухонемых, приспособленного для слепых. В Центре для глухо-слепых Рафаэль закрепил полученные знания. Необходимые для общения жесты освоили и родители Рафаэля: они показывают их, прикасаясь к его рукам. Если сын что-либо не понял, родители пишут искомое слово на ладони Рафаэля, и тогда он легко распознает его.
Утром, после сна, Рафаэль останавливается перед зеркалом в салоне. Он без проблем находит щетку для волос, начинает причесываться. На какую-то долю секунды кажется, что он смотрит на свое отражение в зеркале, и оценивает: как прическа? Увы, это только кажется. Просто щетка для волос лежит на подзеркальнике – как и все вещи в этом доме, она имеет свое место. У самого Рафаэля тоже свое, привычное место за столом. На столе его ждет чашка чая, заботливо выставленная мамой. Выпив чай, Рафаэль переходит к гимнастике, лежа на полу, выполняет специальные упражнения, чем-то напоминающие йогу. Так он восстанавливается каждое утро, чтобы набраться сил и приступить к творчеству.
Расклад сегодняшнего утра несколько нарушен приходом журналиста. Рафаэль издает некие горловые звуки, абсолютно неразборчивые для слуха. Но его мама понимает каждый звук.
Общение с мамой
«Он хочет поприветствовать вас», - «переводит» Алла. Рафаэль протягивает мне руку, которую я пожимаю, автоматически пытаясь заглянуть в глаза визави, но встречаю безжизненный взгляд. Вглядываться надо в его чуткие пальцы: это они видят мир, причем не плоским, а в объеме. Это они, отражая его внутренний взгляд, отображают жизнь во всем ее разнообразии. Это они справляются с такими понятиями, как «пространство» и «перспектива». Работает Рафаэль, используя всего два цвета глины, белую и терракотовую, без гончарного круга, без применения каких-либо инструментов. Его произведения утверждают: автор, лишенный зрения, способен видеть и изображать окружающий мир в удивительных образах и динамичных сюжетах.
Сизиф
Икар
Мальчик и ангел
Мадонна-обезьяна
"Приемыш"
Вот некоторые скульптурные композиции на библейские и житейские сюжеты. Моше, Аарон и Скрижали Завета. Ангелы, помогающие детям. Обезьяна, укачивающая младенца, в его отображении становится Мадонной. Забавный крокодил превратился в интересную ханукию, возле которой примостился крокодиленок. Ласточка на лету кормит птенца. Могучий, но обессиленный Сизиф поднимает в гору камень. Икар, летящий к солнцу. Иногда с конкретики Рафаэль переходит на абстракцию. «Крылья» – так называется одна из его работ, в которой из непонятной глыбы прорезалась масса крыльев, словно пытающихся помочь этой глыбе взлететь. «Приемыш» – это название композиции, где собака облизывает слепого котенка. Все работы Рафаэля, связанные с животными, подчеркивают: добро и дружба всегда побеждают.
Только имея страстное желание самовыразиться, Рафаэль добился серьезных результатов. В 2011 году впервые две его работы были приняты на выставку, устроенную мэрией Ришон ле-Циона. «Живая глина» – под таким названием два года назад прошла выставка из сорока работ Рафаэля в Российском культурном центре, Как раз тогда он подарил РКЦ свою «Сикстинскую Мадонну», о которой говорилось выше. Выставка состоялась в рамках Дня поддержки слепых и слабовидящих. И, хотя такой День был заявлен ежегодным праздником, больше приглашений ниоткуда не поступало. Востребованность и поддержка окружающих помогла бы Рафаэлю обрести еще больше уверенности в собственных силах.
«Да он гений! – говорит о Рафаэле скульптор Лев Гольдштейн. - Он настоящий художник, хорошо чувствует глину, в его произведениях есть мысль, движение, есть жизнь! Его работы вызывают восхищение».
Лепкой Рафаэль занимается в своей комнате. Здесь на столе его ждет новая, пока неоконченная работа – это снова Сикстинская Мадонна. Она покрыта полиэтиленом, чтобы не пересыхала глина. Снять покрытие помогают – в четыре руки – родители.
Сикстинская мадонна (неоконченная работа) и кот Фантик
На стол запрыгивает кот Фантик, он принюхивается к глине, вглядывается в работу, словно знает толк в творчестве. Фантик – всеобщий любимец семьи. Но его предпочтение – Рафаэль, к которому это домашнее животное всегда ластится, а остальных и покусать может, если те надумают его погладить. Во время творческого процесса кот словно сторожит, чтобы его хозяин не получал никакой помощи от окружающих, чего тот так не любит. Кстати, это Рафаэль, когда еще видел, дал кличку коту: «Игривый, пушистый, сладкий, как конфета. Пусть будет Фантик».
На прощание глиняных дел мастер вновь пожал мне руку, а я, снова автоматически и все так же напрасно, попыталась заглянуть в его глаза. Его рука была холодной, но самому Рафаэлю было жарко – не зря накануне он открыл окна, устроив сквозняк. Скорее всего, ему было жарко еще от горячих идей, которые вихрились в его голове, и с которыми он направлялся в свою комнату творить.
Я покинула дом, пораженная светлым жизнеутверждающим восприятием окружающего мира Рафаэля.
Сколько же нужно иметь внутренней силы и жажды творчества, чтобы воплощать яркие, самобытные и искренние образы!
Добротой и желанием поделиться добром с нами веет от работ Рафаэля. На них можно смотреть долго, и радоваться красотам мира, которые в суете мы часто не замечаем, а прелести бытия воспринимаем как само собою разумеющееся.
Когда мы сталкиваемся с такой силой духа, осознаем: как ничтожны наши проблемы в сравнение с теми испытаниями, которые выпали на долю этого молодого человека. Искусство Рафаэля заставляет волноваться, задумываться над красотой окружающего мира, а, значит, оно необходимо не только ему.
Живой Журнал Рафаэля
Фэйсбук Рафаэля
Комментариев нет:
Отправить комментарий